Теракт в Буденновске. 20 лет спустя

[Тарелка]

14 июня 1995 года группа из 195 вооруженных боевиков во главе с полевым командиром Шамилем Басаевым напала на город Буденновск. Теракт унес жизни 129 человек.

http://tass.ru/proisshestviya/2029272

[Злая Аглая]

Моя знакомая там была. В заложниках

[Yulka]

Тарелка, ой... Только 20 лет прошло, а кажется целая вечность, я была тогда еще в школе, смотрели с ужасом, и мне навсегда запомнились эти беременные бегущие женщины и стрельба им в спины, бородатый Басаев и непонимание, что это такое вообще и зачем. До сих пор при упоминании Буденновска только ассоциации с этим терактом, как с Бесланом теперь.

[Тарелка]

Yulka, тогда я поняла, что стала жить в другой стране.

[Мура-вей]

Моя знакомая там была. В заложниках

Ничего себе.

[Ведьмежонок]

А у меня было так.
Я в те года на все лето заезжала в лагерь воспитателям. Там места глухие, лес, даже радиоточки нет. Сотовые тоже тогда были редкостью, городской был у начальника в кабинете на экстренный случай и всё. В город на выходные я не ездила, лагерь и коллектив были отличные, от них и отдыхать не хотелось. А чтобы в город уехать еще около часа через лес надо было пешком протопать. Ну и большинство варились в собственном соку и наслаждалось отсутствием цивилизации и информации. И вот отсидели мы в лесу, едем в город одну из закончившихся смен отвозить, а там... БМП стоят, насыпи по бокам дороги, оттуда дула торчат Въезд в город вообще перекрыт, натуральное КПП с автоматчиками. Вот мы перетрухнули - то ли война началась, а нам ничего не сказали, то ли госперовот. Водитель нас по дороге, когда мы ахать начали, и просветил(((
Ощущения... как это может быть? Где я живу? Что за государство такое может позволить?! А как дальше-то теперь?! Даааа, а праздник этот вот, 12 июня тогда, если помните, назывался "День независимости, когда от нас ничего не зависит", вот очень в тему было.
PS на самом деле мы тогда не ошиблись - это война началась (ИМХО)

[Тарелка]

Мы думали, война будет где-то далеко.

Война пришла к нам домой.

Первый массовый теракт в России. Полторы тысячи заложников в больнице Будённовска. Женщины, дети и старики. Роженицы и новорожденные.

Ровно через сутки. С разницей в 28 лет. С точностью до минуты.

Отсюда и далее https://t.me/novosyolov/7767

[jannet]

Тарелка, в видео. Ельцин - он пьян???

[Voyager]

Ельцин - он пьян???

а он когда-то бывал трезв?

[Voyager]

и далее

Далее очень интересно.
Спасибо!

[Тарелка]

Далее очень интересно.

Да, очень интересный проект.

Буденновск. Минута в минуту:
Скворцова, Чепурину и Костюченко везут из больницы на захваченной боевиками машине к штабу силовиков.

По дороге они узнают, что несмотря на свое «великодушное» поведение пятью минутами раньше, Басаев обещает расстрелять ещё заложников, если к нему не приведут журналистов в 20:00

Врачей принимают главный чекист страны Степашин и областное начальство. Оно сидит на одном торце большого стола — врачей сажают на противоположном.

В центре Скворцов видит бутылки с минералкой. На него накатывает сильная жажда. Хирург нарушает субординацию и садится посередине.

Встреча проходит бурно, с руганью. Первым голос на начальство повышает начмед Петр Костюченко. За ним начинает кричать хирург Вера Чепурина: положение пациентов бедственное, нет медикаментов, нет перевязочного материала!

Молчит только заведующий хирургией Анатолий Скворцов.

Главный чекист страны Степашин велит хирургу Скворцову:

— Сядьте поближе. Сколько там заложников?

— В пределах трёх тысяч.

— А как вы считали?

— Я не считал. Просто-напросто знаю, сколько квадратных метров в моём отделении, а на квадратном метре сидят как минимум 2-3 человека

Хирург пытается убедить главу ФСК, что при штурме будет очень много жертв. Просит его продолжить переговоры.

«У меня сложилось впечатление о Степашине как о человеке, который понимает неизбежность больших жертв при штурме и способен искать другие варианты», — вспоминает Скворцов

Степашин просит Скворцова передать Басаеву предложение.

— У меня уже есть ответ на ваше предложение, — неожиданно отвечает хирург.

— На какое? — удивляется глава ФСК.

— А вы озвучьте его.

— Столько-то миллионов долларов, самолёт, вылет в любую страну, никакого преследования.

— Именно эти требования Басаев ждал с вашей стороны и просил передать, что об этом разговоров быть не может, — обрубает Скворцов.

— А что он предлагает?

— Войска должны разойтись по разные стороны дороги Грозный-Гудермес: чеченцы — с одной стороны, российские — с другой.

По пути обратно Скворцов успевает сказать Степашину:

— Ради бога, позвоните в Останкино, чтобы прекратили врать, что боевики убегают. Никто не убегает.

Степашин при нем звонит на ОРТ. Говорит, что обстановка серьёзная. Его спрашивают о числе заложников.

— Ну, человек пятьсот.

https://t.me/novosyolov/7945

Буденновск. Минута в минуту:
Басаев озвучивает свои требования.

— Прекратить войну в Чечне, вывести российские войска и сесть за стол переговоров.

Он умудряется отвергнуть посредничество ОБСЕ, которая «шлёт им лекарства, а не оружие». Террористы согласны только на ООН.

Басаев озвучивает свою версию, почему террористы захватили именно Буденновск:

— Мы хотели добраться до Москвы, воевать там и смотреть, как российские власти будут бомбить Москву. Наша операция сорвалась из-за жадности гаишников — у нас не хватило денег заплатить этому посту.

После речи Басаева журналисты начинают засыпать его вопросами. Корреспондент «Коммерсанта» Сергей Тополь спрашивает, что боевики будут делать, если переговоры ни к чему не приведут.

— Постреляем вволю, отведём душу, — отвечает Басаев. — Живыми не сдадимся. Свобода или смерть.

— Что Вы думаете о заявлении [главы МВД] Ерина, что всё будет хорошо? — спрашивают Басаева.

— Если он так сказал, то обязательно будет большая кровь. Мы смертники и для нас нет разницы, когда умереть. Главное — умереть с честью.

На этой «высокой» ноте пресс-конференция закрыта.

Полковник МВД Попов, отвозивший журналистов к Басаеву, спрашивает командира «Альфы» Александра Гусева (на фото):

— Если будет штурм, какая перспектива?

— 70% «альфовцев» ляжет. Заложники — практически все.

https://t.me/novosyolov/7958

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
В штабе полковник Попов сталкивается со своим начальником — командующим внутренними войсками (ныне — Росгвардия) Анатолием Куликовым.

Он ставит Попову задачу на освобождение заложников и хвастается, что силой привёз из Чечни родного брата Басаева по имени Ширвани.

Ширвани Басаев под давлением заходит в больницу. Его старший брат Шамиль, завидя его, приходит в ярость:

— Зачем ты приехал? Я убью тебя!

Ширвани виновато отвечает, что приехал не по своей воле. Визит ничего не даёт — младший брат уходит ни с чем.

Ширвани Басаев возвращается и передаёт требования брата: вывод войск, переговоры Ельцина и Дудаева, независимость Ичкерии.

«Совершенно невыполнимые требования — это уж козе понятно», — вспоминает Степашин.

— Ну, не пройдёт номер. Ищите компромисс, — посылает он Ширвани обратно.

После второго похода на переговоры к брату Ширвани Басаев возвращается в штаб растрёпанный:

— Сергей Вадимыч, я больше не пойду.

— Что случилось? — удивляется Степашин.

— Меня убьют.

— Хорошо. Что бы ты сделал на моем месте? — спрашивает главный чекист.

Ширвани Басаев предлагает:

— Всю семью привезти нашу из Ведено, человек 20. Поставить перед больницей и по одному стрелять. Может, на пятом отпустит.

— Ты че, идиот? Ты же понимаешь, что мы этого никогда не сделаем.

— Тогда вы ничего и не сделаете. Вы психологию нашу не знаете

https://t.me/novosyolov/7964

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
В Москве открывается заседание Госдумы. Хотя в повестке законы о СМИ и труде, Жириновский требует отложить всё и обсуждать Буденновск:

— Страна на пороге гражданской войны! У нас сегодня 21 июня! Если хотим дождаться 22-го, будем заниматься никому не нужной повесткой дня!

За трибуной — депутат от «Аграрной партии России» Быстров.

— Уважаемые коллеги! В связи с трагедией в Будённовске, в связи с нападением дудаевских бандитов на мирных жителей предлагаю почтить память всех погибших минутой молчания.

Парламент встаёт.

Хотя заложников держат уже третьи сутки, президент не решается отменить поездку на саммит G7. Журналисты спрашивают его перед вылетом, отразится ли трагедия в Будённовске на дискуссии лидеров «семерки»?

Ельцин находится с ответом: борьба с терроризмом может объединить эти страны

Журналист «Интерфакса» спрашивает, как такое вообще могло случиться? Где гарантии, что это не повторится?

Ельцин долго мнется, но обещает сделать выводы.

— И оргвыводы, — подсказывают журналисты, намекая на отставки ответственных чиновников.

— И оргвыводы, — соглашается Ельцин

Замглавы МВД Абрамов отдувается в Госдуме за своего шефа, улетевшего в Буденновск. Атаку на ведомство проводит депутат от ЛДПР Киселёв:

— Вы сегодня обеспечиваетесь лучше, чем наша армия. Где же отдача?! Какова Ваша оценка того, что вы допустили? Это на вас кровь!

Замминистра Абрамов пытается парировать критику МВД, но делает только хуже:

— Уважаемые депутаты, я должен сказать по поводу бюджета. Вот вы говорите, что мы лучше всех обеспечиваемся… Мы зарплату работникам милиции не выдаем месяцами!

Заявление вызывает шум и выкрики в зале.

Депутат от ЛДПР Юрий Кузнецов продолжает линию партии — требует «размазать бандитов на месте»:

— Вы сегодня имеете дело со страшным прецедентом, — говорит он замглавы МВД Абрамову. — И будут более страшные вещи, если сегодня мы этих бандитов буквально не размажем там на месте.

— Сейчас не оправдывайтесь, а просите, что вам надо. Всё Дума даст, — предлагает депутат Кузнецов.

— Денег дайте! Денег! — банально отвечает замглавы МВД Абрамов.

— Какие деньги?! У вас даже на разведку денег нет! Вот сейчас что конкретно будете делать?

— Остальное всё сделаем

Выступает депутат Александр Невзоров. Он обвиняет депутатов — противников войны в поддержке терроризма:

— Не стоит говорить только об МВД и ФСК. Какая вина лежит на Госдуме! Какая моральная поддержка бандитам шла из этих стен! Если бы не выходки депутатов, не было бы Будённовска

— В том, что произошло в Будённовске, виновата и Госдума, которая морально поддерживала бандитов. Депутаты, которые берут награды из рук бандитов — да о чём мы говорим? — под нарастающий шум в зале продолжает депутат Александр Невзоров, подразумевая своего коллегу Сергея Ковалева

Депутатов возмущает, что президент в разгар трагедии улетел в Канаду.

— Ельцину нужно сегодня ехать не в Галифакс, а в Буденновск. Если нужны его переговоры, чтобы спасти тысячу людей от смерти, он может разговаривать с кем угодно, — требует лидер «Яблока» Григорий Явлинский.

Несмотря на идейные разногласия, с Явлинским сейчас согласен и главный коммунист Геннадий Зюганов:

— Президенту не в Галифаксе сидеть в предбаннике в роли «шестёрки» у «семёрки»! А надо находиться здесь, в стране, и разбираться в происходящих процессах!

Звучат аплодисменты.

— [Британский премьер] Мейджор прерывает отпуск, когда несколько солдат попадают в Югославии в заложники. Наши попадают в заложники — наш премьер уезжает отдыхать и готовится к своей предвыборной кампании, — проходится Зюганов по сопернику на выборах Госдумы Виктору Черномырдину.

Слово берет депутат Анатолий Кашпировский — экстрасенс, прославившийся лечением людей через телевизор:

— Прошу отправить меня к Дудаеву и обещаю, что во вторник вы получите заложников!

В зале воцаряется оживление — многие верят в возможность загипнотизировать президента Ичкерии

https://t.me/novosyolov/7978

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
Глава ФСК Степашин прослушивает разговоры заложников с помощью техники, тайком пронесенной в больницу.

— Был уже третий день, и начался так называемый стокгольмский синдром. Те, кто жил в больнице, стали считать этих бандитов чуть ли не своими защитниками, — вспоминает он.

Нервные срывы у заложников происходят всё чаще. Чеченцы раздают успокоительное. Между делом один из них рассказывает, как лишился семьи:

— Прилетели русские, разбомбили дом, всю семью положили.

«Он ненавидит лётчиков. А у некоторых это просто кровная месть», — понимает Ульшин.

«Чеченцы объясняли людям, почему пришли, и мы их понимали. Но в то же время я чётко осознавал, что нас захватил враг — другой по менталитету, полгода воюющий. У него психология, характерная для любой войны и наши жизни зависели от желания врага», — вспоминает хирург Скворцов.

https://t.me/novosyolov/7991

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
Измотанные хирурги пытаются задремать в предоперационной, но их будит грозный голос:

— Мужчины есть?

Скворцов открывает глаза и видит двух боевиков с автоматами.

— Что такое? — спрашивает он.

— Подойдите.

Врачи встают. Террористы ведут их в операционную.

Террористы командуют хирургам встать к стене и наводят на них автоматы.

— Кто вы? — спрашивают они.

— Мы тут работаем, — заплетающимся языком отвечает Скворцов.

По его телу поднимается могильный холод, парализуя тело. «Сейчас главное — не упасть до выстрела», — думает хирург.

Автомат — напротив лица Скворцова. Он видит нарезы в стволе.

«Но самое страшное — это были его глаза. Я видел, как они у него белеют и как сужаются зрачки. То есть, он тоже что-то страшное переживал. Мне уже понятно было, что это конец. Нас расстреливают», — вспоминает хирург.

В последний момент Скворцов с трудом произносит:

— Оглянись назад, вот там стоит стол. Если тебя ранят, или он, или я будем тебя спасать. Мы врачи-хирурги.

«Они нас отпустили. Убить без повода врачей они не могли, мулла им запретил. Они так сказали», — вспоминает Скворцов.

https://t.me/novosyolov/7995

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
Понимая, что террористы смотрят ТВ, большинство чиновников тщательно выбирают слова, чтоб не навредить заложникам. Но министр обороны Грачев не стесняется в выражениях:

— Нужны силовые действия, чтоб как можно быстрее ликвидировать этих бандитов, иначе прольется кровь заложников

Глава 1-го отдела «Альфы» Сергей Поляков объявляет бойцам:

— Будет штурм. Стрелять нельзя — в здании заложники, гранаты бросать — тем более. У террористов тяжёлое оружие. Мы практически идём на смерть. Если у кого-то есть сомнения, разрешаю не участвовать.
Никто не отказывается

https://t.me/novosyolov/7997

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
Террористы смотрят новости по НТВ. Показывают визит Ельцина на саммит G7. Явно нетрезвый, он с трудом произносит:

— Так с ними надо и поступать! — поддерживает президент силовой вариант. — Потому что это оголтелые бандиты, понимаешь, с черными повязками!

Террористы реагируют на слова Ельцина агрессивно.

— Я подумал, что сейчас начнут стрелять. Поведение Ельцина убедило меня, что ни у правительства, ни у руководства штаба нет никакого понимания
ситуации и нет мирного плана по её разрешению, — вспоминает хирург Анатолий Скворцов.

После выступлений Ельцина и Грачева заложники всё понимают. Они начинают писать на конечностях свои имена, чтобы тела было легче опознать после штурма.

Мастер по ремонту телефонов Евгений Ульшин пишет на руке имя своей дочери: «Оксана».

На фото: надписи на руках заложницы.

Боевики заставляют заложника Ульшина высунуться из окна и прислушаться к обстановке снаружи. Он ловит шорохи, писки чьей-то рации и громкий стук собственного сердца. Террористы молятся в темноте, перечисляя всех своих убитых. «Это было жутко. Слишком много имён», — делится Ульшин

На встречу к депутату-пацифисту Юлию Рыбакову приходит замкомандующего операцией Вячеслав Михайлов. Он ни слова не говорит о запланированном штурме. Напротив, делится с правозащитниками тем, что есть «обнадеживающее продвижение в переговорах», и завтра штабу понадобится их помощь

Полковник Попов видит в штабе начальника участковых Владимира Михояна:

— Карапетович, куда так спешишь?

— В четыре часа будет штурм.

Попов врывается к генералу Чернобылову:

— Владимир Николаевич, почему вы молчите, что штурм будет?

— Колесо запущено, меня никто не слушает.

К командиру альфовцев Сергею Полякову приезжает командующий операцией Михаил Егоров:

— В четыре штурм.

— Позвольте! Сейчас уже 12 часов, какой штурм? Мы людей только положили. У нас нет дымов, нет лестниц, нет светозвуковых гранат, техники нет. С чем нам идти, с голыми руками?

Известный в Чечне бард Муса Насагаев тоже среди захватчиков больницы. Сейчас он играет заложницам на гитаре. «Голос такой хриплый, как у Высоцкого», — вспоминает свидетель этой сцены, боевик Магомед Рамзаев.

— Ох, какой у тебя голос. Тебе бы петь, а не воевать, — говорят женщины

Хирург Скворцов не может заснуть — ждёт штурма. Он терзается: что можно сделать в случае боя? И понимает, что почти ничего: медикаментов нет, а приготовить их не из чего.

С этими мыслями он идёт в комнату отдыха для хирургов ночной смены, и там видит двух взволнованных чеченцев.

Анатолий Скворцов видит, что в комнате отдыха хирургов террористы организовали себе радиоузел: вся комната заставлена оборудованием.

«Они всё прослушивали. Они абсолютно всё слышали: что говорят, что в штабе делается. Для них не было ничего там неожиданного», — вспоминает он.

https://t.me/novosyolov/8009

Добавлено спустя 2 минуты 1 секунду:

Буденновск. Минута в минуту:
Полковник МВД Владимир Попов слышит, как радиоэфире двое милиционеров открытым текстом обсуждают, что штурм начнётся в 4 часа.

Их разговор длится около трёх минут. Другие силовики кричат в эфире: «Выключи рацию!» — но милиционеры не реагируют.

В полнейшей тишине вдруг раздается грохот.

— Вояки начали заводить технику — БТРы, БМП. Уверен, выдвижение спецназа не стало для чеченцев неожиданностью, — мрачно вспоминает полковник МВД Владимир Попов.

Местный дедушка ведёт альфовцев к больнице. Боец Алексей Филатов вскоре понимает, что они идут неправильным путем, но не решается сказать об этом командиру.

«Сейчас выскажусь — застыдит, — думает он. — Скажет, Филатов струхнул, идти не хочет. Но решения не изменит — упрямый».

Спецназовцы добираются до морга. Оттуда они видят котельную, а за ней — только жидкие деревца. Оказывается, укрыться на подступах к больнице совершенно негде.

Не готовы они и к тому, насколько высокий у нее полуподвал. Даже по лестницам забраться в окна 1-го этажа будет непросто

«Альфа» перебегает от морга к котельной. Всё тихо. Спецназовцы начинают красться к больнице по открытой лужайке, и в эту секунду террористы начинают по ним стрельбу.

«Такого огня я не видел в своей жизни. Это был стальной ливень», — вспоминает боец Алексей Филатов.

Заведующий хирургией Анатолий Скворцов просыпается от выстрелов. «Вот и наступил день „икс“, который определит, кому жить, а кому умереть», — понимает он.

Всё сливается в сплошной грохот, в котором выделяются очереди и взрывы. По окну кабинета бьет пулемёт, выбивая стекла.

— Пулемётчику — погасить огневые точки противника! — орет командир.

Спецназовец Филатов лезет на дерево рядом с моргом, чтобы перебраться на крышу, но офицер Автаев тянет его обратно:

— Куда лезешь? Ты дебил? Они все выше тебя находятся. Вылезешь, и 3-4 этаж тебя сразу снимут

Пули вовсю стучат по стенам кабинета, где сидит Скворцов. Он смотрит на пол и видит лужу крови.

— Все целые? — кричит он.

— Вроде, все.

Хирург видит, что кровь его: только сейчас он чувствует жжение в правой кисти. Ему кидают бинт, и Скворцов сам накладывает себе повязку.

В дверях Скворцов видит террориста, приказывающего всем встать в проём окна — иначе расстреляет. Его вид говорит, что это не просто угроза.

Бледные, без всякой мимики врачи и медсёстры медленно поднимаются и заполняют проём.

Боевик приказывает кричать: «Не стреляйте!».

Рядом со спецназовцем Филатовым гибнет его коллега. Он слышит по рации: «Соловов 200-й».

В этот момент Филатов помимо грохота пуль слышит рёв голосов. Он смотрит в прицел и видит заложников в окнах: они держат в руках белые простыни и громко кричат.

Просят перестать стрелять.

«Сначала все кричали негромко, растягивали слова, но постепенно стали кричать всё громче, по нарастающей», — вспоминает Скворцов.

Из окна он видит роддом, где в окнах тоже стоят медики и кричат, но выстрелы грохочут с такой силой, что хирург не может разобрать, что именно.

Террористы под дулом автомата заставляют встать живым щитом и женщин с новорождёнными детьми.

Им наперерез бросается заведующая родильным отделением Раиса Гончарова:

— Не трогайте рожениц! Они слабые! Если надо кого-то к окнам — ставьте нас, врачей!

https://t.me/novosyolov/8023

Добавлено спустя 1 минуту 47 секунд:

Буденновск. Минута в минуту:
Депутаты-пацифисты Рыбаков и Ковалёв прибывают к месту штурма. Они поднимаются на крышу здания, находящегося в 700 метрах от больницы.

От картины штурма Ковалёву становится плохо с сердцем. Оба понимают, что их обманули — обещания силовиков, что штурма не будет, оказались ложью.

«То, что я там увидел — я не забуду никогда. В окнах стоят женщины, которые машут простынями и кричат: „Не стреляйте!“ А рядом пулемётная очередь идёт. Женщины падают. Встают новые, и опять кричат: „Не стреляйте!“. И опять очередь…» — вспоминает депутат Юлий Рыбаков.

Практикантка Любовь Лоткова (вторая слева), стоит в окне и кричит: «Не стреляйте!»

В этот момент она думает о родителях, о том, как им будет тяжело потерять ребёнка, о своих друзьях, о близких и об однокурсниках, которые стоят рядом.

Заложница Елена Бойченко вместе с роженицами прячет детей в простенках между окнами — это самое безопасное место.

«Много лет после этого, когда я заходила в новое помещение, интуитивно я сразу искала место, где можно спрятаться от пуль в случае обстрела», — рассказывает она.

К больнице пытаются прорваться местные жители — хотят спасти родных. Полковник Владимир Попов и его боевой товарищ Фёдор Заикин преграждают им проход.

Какой-то парень умоляет, чтобы его пропустили. В роддоме — жена и ребёнок.

— Куда ты пойдёшь? Снайпер простреливает проспект!

Попов прибывает к детсаду, где на время штурма расположился штаб. Возле него на детском стульчике сидит командующий операцией Егоров.

— Убери Шамиля! — говорит он, вспоминая об отвергнутом плане чеченцев-милиционеров.

— Товарищ генерал-полковник, мы решаем вопрос.

— Вы болтуны

Рядом стоит командир СОБРа Александр Зырянов.

— Сань, что случилось? — спрашивает его полковник Попов.

— Ты видишь, что происходит? Уходи! — машет на него Зырянов.

«А происходила бестолковщина. Никто, абсолютно никто не руководил. Никто не знал, что делать», — вспоминает Попов

В хаосе штурма из двух отдельно стоящих корпусов — нервного и травматологического — сбегают около 70 пациентов и врачей.

Подчинившись инстинкту самосохранения, некоторые только на улице понимают, что оставили своих родных внутри захваченной больницы.

Боевик Рамзаев ставит в окно пухлого мужчину, который неожиданно кричит своё «Не стреляйте!» очень тонким голосом.

Он погибает почти сразу. «Мозги, кровь, всё на мне было», — вспоминает Рамзаев.

Заложники рядом понимают, что их убивают, и просят террористов: «Дайте нам оружие».

Заведующий хирургией Скворцов пробирается обратно к ординаторской и звонит в штаб, чтобы просить прекратить штурм. Но штаб не отвечает. В стену снаружи ударяет снаряд. От взрыва у врача ощущение, что комната сдвинулась.

При восстановительных работах подтвердится, что так и было.

Скворцов ползает по коридорам и осматривает раненых. Ранения в основном осколочные — конечностей, поясницы. Вдруг подползает боевик:

— Посмотрите моего брата!

— Слушай, я в курсе дела. Живой он будет.

— Ради бога, мы вас все просим, посмотрите! — сквозь слёзы умоляет террорист

— Всё обойдётся, — говорит Скворцов, осмотрев террориста.

— Доктор, как мне вас отблагодарить?

— Это наша обязанность — оказывать помощь. Хоть вы бандиты, мне всё равно, — дерзко отвечает Скворцов.

— Ничего, доктор. Мы привыкли, что нас так называют, — горько улыбается чеченец

https://t.me/novosyolov/8036

[Тарелка]

Тяжело читать. Первый раз в таких подробностях.

Буденновск. Минута в минуту:
В ординаторской медики Вера Чепурина и Петр Костюченко отчаянно пытаются дозвониться до штаба, чтобы прекратить штурм.

«Не желаю никому испытать ту беспомощность, безысходность и позор за поведение руководителей страны, которое испытал я», — делится заведующий Анатолий Скворцов.

«Я психанул и пошёл в свой кабинет, — вспоминает Скворцов. — Не пополз, а пошёл, но потом всё равно упал, шёл сильный обстрел. Дышать уже было трудно. Шёл четвёртый час штурма. В туалеты не сходить, всё это люди друг под друга делали».

Добравшись до кабинета, Скворцов видит, что там больше нет мягкой мебели.

«Я взбесился: эта мебель была подарком завода, и я очень её ценил. Я зациклился на этой мебели, принялся выяснять, где она, и услышал: „Мы выбросили вашу мебель в окно“», — вспоминает хирург.

Скворцову вдруг приходит безумная мысль: «Выгляну в окно и проверю, выдержу или не выдержу эту стрельбу? Захотел сыграть в русскую рулетку, стать сильнее своего страха, управлять им», — объясняет хирург.

Он кричит: «Я посмотрю, где мебель!» — и высовывается в окно по пояс.

«Внизу горело кресло. Пули бились в стену около меня. Коллега тянул меня за ноги обратно, орал, что я сошёл с ума. Но тогда я побеждал свой страх. И победил. Как только это произошло, мой организм стал подсказывать, как дальше себя вести», — вспоминает хирург Анатолий Скворцов.

Скворцов натыкается на своего соседа-милиционера Михайлова. Под градом пуль он показывает снимок своей семьи, называя каждого по имени. Сам сосед на ней — в милицейской форме.

— Её же могли найти, а тебя расстрелять! — ругает его Скворцов.

— Будь что будет, но я её не уничтожу.

Пули ложатся всё ниже и уже щёлкают по столу, под которым сидят Скворцов и Михайлов.

— Эх, Толик, погибать не хочется. Сегодня же день медика… — говорит хирург.

— Там разбитый холодильник валяется, а в нём — бутылка шампанского. Принесу! — пытается порадовать его сосед.

Заведующий хирургией Скворцов прячется под столом и пытается отмечать шампанским День медика. Вдруг сюда же залезает Большой Асламбек.

— Германыч, звони в штаб! Заложников выдаём!

— Всех?

— Басаев сказал, что всех отдадим, иначе всех убьют. А мы выберемся. Не в первый раз.

Заведующему хирургией Анатолию Скворцову удаётся дозвониться до главы УВД Виктора Медведицкова. Тот командует:

— Прекратите стрельбу! Переговоры! Прекратить стрельбу!

Стрельба начинает стихать, но лишь потому, что у солдат к этому моменту просто-напросто кончаются патроны.

Люди в больнице только поднимаются, как вдруг начинают работать снайперы. Скворцов опять звонит в штаб:

— Прекратите стрельбу!

— Ну что я могу с ними сделать? — растерянно отвечает глава УВД Медведицков.

— Интересно, вы нас убиваете и считаете это нормой?

— Ну что ты так на меня?

— Так вы ж соучастник, убийца, вы такой же убийца, как и все остальные, что чеченцы, что солдаты наши — вы все одинаковые убийцы!

Врачи Пётр Костюченко и Вера Чепурина в белых халатах выбегают из больницы. На палке у них простыня с нарисованным красным крестом. Озираясь, они бегут в сторону штурмующих войск.

Костюченко и Чепурину, раненную в горло два дня назад, бьёт дрожь. Они пытаются найти офицеров, чтобы рассказать им, что в больнице большое количество погибших и надо прекратить стрельбу.

Но никого из офицеров рядом с больницей не оказывается.

Депутат-пацифист Юлий Рыбаков находит главу МВД Виктора Ерина, но тот отказывается принимать медиков:

— Все идет по плану. Все идет как надо. Я знаю, что мы делаем. Я знаю, как мы будем поступать дальше. Меня не интересует эта информация. Мне не нужны разговоры с этими врачами.

В день штурма больницы Буденновска Россия отмечает День медика. Газеты публикуют поздравления и анекдоты про врачей.

«Разговаривают два старых врача:

— Знаешь, у меня был пациент, которому я поставил безнадёжный диагноз, а он после этого прожил ещё 20 лет!

— Это лишний раз подтверждает, что, когда пациент действительно хочет жить, медицина тут бессильна».

https://t.me/novosyolov/8048

Добавлено спустя 7 минут 20 секунд:

Буденновск. Минута в минуту:
Первый телефонный разговор после штурма у Басаева — с лидером депутатов-пацифистов Сергеем Ковалевым. Главарь террористов больше не требует вывода войск из Чечни:

— Я добиваюсь перемирия для начала мирных переговоров. И если это будет — я готов отпустить всех заложников.

Депутат Сергей Ковалев дозванивается в приемную премьер-министра Виктора Черномырдина и сообщает его секретарю, что главарь террористов Шамиль Басаев смягчил свои требования.

В этот момент боевики отпускают беременных и женщин с маленькими детьми.

https://t.me/novosyolov/8052

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
Врачи Чепурина и Костюченко говорят с вице-премьером Николаем Егоровым (на фото). Он отвечает, что у медиков Стокгольмский синдром:

— Чеченцы не идут на переговоры. Вы необъективны и срываетесь на истерику, делая их героями. Подвалы в больнице не заминированы — мы проверили.

Под женский и детский вой «Не стреляйте!» в больницу заходит «экстрасенс» и депутат Анатолий Кашпировский.

Он видит множество трупов, а также женщин с детьми, которые истерично кричат: «Не убивайте нас! Не стреляйте! Выведите войска из Чечни!»

https://t.me/novosyolov/8054

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
«Экстрасенс» Кашпировский входит в штаб террористов — ординаторскую. Один из них, в панаме, сразу лезет с ним обниматься и целоваться.

— Кто ты? — удивленно спрашивает Кашпировский.

— Басаев. Садитесь, — приглашает главарь террористов, удивляя Кашпировского своим спокойствием

Кашпировский долго всматривается в лицо Басаева. У Большого Асламбека создаётся впечатление, что он пытается загипнотизировать главаря террористов.

— Ну, что, Анатолий Михайлович, не получается? — подсмеивается Асламбек.

— Нет, не выходит, — признаёт поражение Кашпировский.

В ординаторской завязывается спор. Приободрившийся визитом депутата Басаев выдвигает аж 10 условий, среди которых снова отвод войск. Силовики, сопровождающие Кашпировского, отвечают отказом.

Перед уходом «экстрасенс» настаивает на осмотре больницы. Парламентеры идут по коридорам

Кашпировский сильно расстроен неудачной попыткой загипнотизировать Басаева. На выходе из ординаторской «экстрасенса» перехватывают несколько заложниц:

— Анатолий Михайлович, останьтесь с нами!

— Не выйду, пока отсюда не выйдет последний заложник! — подтянувшись, обещает он.

«Вдоль стен стояли люди, как отара овец. В палатах — это было жутко посмотреть. В два слоя: одни лежали на кроватях, другие под кроватями. Дети раненые. Люди кричат: „Спасите! Помогите нам!“ В конце в процедурной несколько трупов лежали, и уже с душком», — вспоминает Кашпировский

https://t.me/novosyolov/8059

[Talia]

Да, не знали мы таких подробностей. Впрочем и террактов таких не было никогда

[ТаТаРин]

Мы хотели добраться до Москвы, воевать там и смотреть, как российские власти будут бомбить Москву

20 лет прошло, а террористы слово в слово озвучивают намерения. Только теперь руками другого народа

[Тарелка]

20 лет прошло

28 уже. Это я старую тему подняла

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
Силовики предпринимают вторую попытку штурма. Сначала начинается перестрелка с боевиками, находящимися на верхних этажах больницы. Затем — пальба по ней из тяжёлых орудий.

Заложники продолжают погибать от обстрелов. Помещения больницы завалены кусками стен, а двери выбиты.

Наступающие забрасывают в окна больницы гранаты со слезоточивым газом. Чеченцы оказываются готовыми и к такому — с собой у них противогазы.

— Я от газа тоже не пострадал, — вспоминает стоматолог Вардо Бедаидзе. — У меня был носовой платок и банка с водой для предохранения глаз.

Стрельба стихает. Правозащитники заходят в баню около больницы, временно превращенную в морг. Здесь они видят 81 труп, и это не считая жертв штурма.

Тем временем из больницы передают еще 30 тел. Вопреки циркулирующим в городе слухам, следов зверств на них нет.

Парламентарии-пацифисты Юлий Рыбаков и Виктор Курочкин встречаются с главой МВД Виктором Ериным. Он настаивает на продолжении штурма, потому что «оттуда вытащили 50 трупов с контрольными выстрелами».

Эта информация не исходит от судмедэкспертов и не подтвердится впоследствии.

https://t.me/novosyolov/8063

[Тарелка]

Буденновск. Минута в минуту:
Мирные жители стараются не допустить нового штурма. Они рвутся к больнице, чтобы окружить её живым барьером. Их требование — искать выход из ситуации только с помощью переговоров.

Премьер-министр Виктор Черномырдин делает заявление о трагедии в Буденновске в своем неповторимом стиле:

— Даже те, кто осуждал войну в Чечне, сегодня наглядно убеждаются в том, что происходит, и то, что произошло.

«Остановитесь!» — призывает он чеченских сепаратистов.

https://t.me/novosyolov/8065